Software & Systems

Красивый античный миф повествует о том, как ваятель Пигмалион за свою холодность к реальным, земным женщинам был наказан богами тем, что влюбился в свое творение – глиняную скульптуру женщины, Галатею. Созданная Пигмалионом-человечеством электронная Галатея-компьютер распространяет свое влияние на все новые области исконно человеческой деятельности, а виртуальные миры уже сегодня многими предпочитаются миру реальному. Противники компьютеризации, споря с ее приверженцами, доказывают пагубность этого пути, в то время как третья сторона, в числе которой большинство – дети, не ввязываясь в теоретические споры, увлеченно погружается в волшебный мир компьютера. Насколько же реальны опасности грядущей тотальной компьютеризации?

Один из наиболее серьезных аргументов тех, чью позицию можно было бы назвать компьютерофобией лишь очень условно – утверждение об отрицательном влиянии самого общения с компьютером на пользователя (особенно если пользователь – ребенок). Следует признать небезосновательность этого утверждения. Так, согласно исследованиям Т.В. Галкиной и Л.Г. Алексеевой [1] учащиеся компьютерного класса в тестовой ситуации обнаружили статистически значимое отставание от учащихся обычного класса по обоим из двух исследуемых факторов творческого мышления. Авторы объясняют это установкой на жесткую лимитированность, безальтернативность, определенность действий, воспитываемую работой с компьютером. Многими авторами (например [2] ) отмечается опасность деформаций воображения, особенно вероятная, если общение с активными источниками визуальной информации (каковым компьютер и является) происходит в периоды формирования воображения (так называемые сензитивные периоды, включающие временной отрезок от 5,5 до 12 лет). Главная причина здесь в том, что притягательный виртуальный мир не требует от ребенка активного самостоятельного конструирования зрительных образов (как это бывает, например, при чтении книги), компьютер сделает это за вас. Формирующиеся “мышцы воображения” становятся в итоге слабыми и безжизненными, причем потери, произошедшие во время сензитивного периода, в дальнейшем невосстановимы [3].

Особый интерес представляют многочисленные виды чисто иррационального неприятия компьютера как “ментального партнера”. Это настоящие компьютерофобии со всей своей алогичностью и непоследовательностью. Так, например, люди, выдвигающие аргумент об опасности конкуренции со стороны компьютера, опасности грядущего вытеснения человека машиной, часто сами себе же противоречат, заявляя вслед за этим, что компьютер никогда не сможет конкурировать с человеком, “потому что он действует строго по программе или потому, что он не способен чувствовать, или потому, что человек в отличие от компьютера – существо социальное и космическое и т.п.” В основе такой реакции проглядывает некий иррациональный страх перед “машинным разумом” (отсюда же, вероятно, и попытки самоуспокоения).

Такого рода компьютерофобии имеют своими истоками различные (психологические, социокультурные и даже культурно-поло-ролевые) причины. В числе же самых серьезных и глубоких – полуосознаваемый экзистенциальный страх утраты духовной свободы. В свое время Э. Фромм и К. Ясперс [4,5] писали о некоем переломном моменте человеческой истории, когда развившееся самосознание человека привело его к осознанию отделенности своего “Я” от остального мира и необходимости самому, своей волей принимать решения в этой жизни. С тех пор, постоянно тяготясь этой внезапно обретенной свободой воли, он одновременно больше всего боится потерять ее. В этом трагическая двойственность человека (в этом же, отчасти, и истоки “компьютерофилии” – противоположной тенденции неумеренного, поистине религиозного трепета и восторга перед грядущими возможностями компьютерных технологий, упования на них, как на панацею от всех социальных и личностных проблем).

Сотни тысяч лет назад человечество в лице питекантропа, изготовившего первое неуклюжее рубило, сделало ВЫБОР – оно пошло по пути создания и совершенствования орудий, повышающих его физические, а затем и ментальные возможности. Вряд ли мы сегодня сможем (и должны ли?) изменить этот ВЫБОР или затормозить это движение. Следовательно, мы должны извлечь из него максимум хорошего и предотвратить все плохое, если такое обнаруживается. В конце концов ведь никто не предлагает отказаться от анестезии из-за боязни распространения наркотиков.

Мы рассмотрели лишь некоторые, наиболее заметные аспекты взаимоотношений в системе “человек-компьютер” как необъятного поля исследований для психологов, культурологов, философов. Представляется полезным рассмотреть также возможные положительные следствия компьютеризации, например, вероятное участие компьютера в совместном с человеком творческом поиске в форме некоего “человеко-машинного симбиоза”, усиливающего человеческие креативные возможности. Но это уже тема другой статьи.

Список литературы

1. Галкина Т.В., Алексеева Л.Г. Изучение влияния тестовой ситуации на результаты исследования креативной личности //Сб. Методы психологической диагностики. - Вып. 2. - М., 1994.

2. Иванов В.В. Мозг как поле сражения. // Новое время. - 1992. - № 40.

3. Пономарев Я. А. Знание, мышление и умственное развитие. - М.: Просвещение, 1967.

4. Фромм Э. Человеческая ситуация. - М.: Смысл, 1995.

5. Ясперс К. Смысл и назначение истории. - М.: Республика, 1994.